Владимир Горбик – художественный руководитель и главный дирижер Столичного Симфонического Оркестра, отец 10 детей и православный христианин.

О пути к Господу, о воспитании детей, об искусстве Владимир Горбик рассказывает в интервью Анатолию Мальцану в программе "Судьба художника". На сайте ДоброТВ представлено видео и текст интервью. Приглашаем к просмотру!



Приветствие: Здравствуйте, дорогие друзья! С вами программа «Судьба Художника» и я ее ведущий Анатолий Мальцан! Сегодня у нас в гостях очень интересный человек с непростой судьбой. Основатель, художественный руководитель и дирижер Столичного симфонического оркестра Владимир Горбик.

Анатолий: Здравствуйте, Владимир Александрович.

Владимир: Здравствуйте.

Анатолий: Владимир Александрович, как так сложилась Ваша судьба, что Вы стали дирижером?

Владимир: Я учился в Московской консерватории как дирижер, как хоровой дирижер и симфонический. Закончил в 2000-м году у профессора Игоря Дронова, как дирижер-симфонист. С того времени и до, и после окончания консерватории дирижировал разными оркестрами и постепенно пришел к мысли о том, что нужно создавать свой оркестр.

Анатолий: Владимир Александрович, великий философ древности Платон, говорил, что музыка воодушевляет все живое, что она дает крылья души, вдохновляет и вообще является и представляет собой все самое прекрасное и светлое, что есть у человечества. А как Вы оцениваете музыку и что для Вас музыка, какова ее глубинная сущность?

Владимир: Я думаю, что посредством музыки человек просто разговаривает с Богом… Если коротко ответить на этот вопрос. Один Святой сказал, что от рая на земле остались музыка и цветы. В этом что-то есть, неправда ли?

Анатолий: Действительно, это так. И поскольку вся Ваша профессиональная жизнь, насколько мне известно, связанна с музыкой, то сегодня мы затронем эту тему в разных ее аспектах. Но помимо этого, я знаю, что Вы – отец десятерых детей, что в наше время является большой редкостью и большим примером для нас всех. Нам и, я думаю, нашим телезрителям будет интересно узнать о Вашей семейной жизни, как сочетается Ваша интенсивная профессиональная творческая деятельность с воспитанием детей и семейной жизнью.

Владимир: С радостью отвечу на все вопросы.

Анатолий: Итак, помимо всего прочего, Выявляетесь преподавателем Московской Консерватории имени Петра Ильича Чайковского, закончили три факультета, имеете два диплома : оркестровый и как дирижер симфонического оркестра и дирижер хора. Какое из этих направлений, в наибольшей степени оказалось востребованным в Вашей жизни и как они сочетаются,и почему Вы решили освоить сразу несколько направлений?

Владимир: В моей жизни хоровое дирижирование и симфоническое, они идут рука-об-руку, как говорят. То есть, я никогда не фиксировался на одной или другой мысли и мне всегда казалось, что дирижер – как специальность, как профессия – это человек, который должен управлять, в данном случае, как хором, так и оркестром. Часто спрашивают, чего больше в моей жизни. И то, и другое мне интересно. В Московской консерватории я еще учился на композиторском факультете у профессора Романа Леденёва, и также у меня есть свое сочинение, написанное и для оркестра и для хора.

Анатолий: В марте 2017 года Вы создали в Москве Столичный симфонический оркестр. Как пришла идея его создания,расскажите, пожалуйста, подробнее.

Владимир: До этого времени у меня были подходы к разным оркестрам, как в России, так и за ее пределами. И я, не удовлетворяясь тем, что у меня нет своего оркестра , если глубже посмотреть на этот вопрос,могу сказать, что у меня была мечта быть симфоническим дирижером с 13 лет. Довольно давняя мечта.. И постепенно-постепенно, когда так складывались обстоятельства, учитывая еще мой концертный график: Россия-Америка-Австралия, я подумал, почему бы не создать свой оркестр, когда для этого есть все возможности.

Анатолий: Известно, что Ваш оркестр сразу стал международным проектом 6 февраля 2018 года – как только был создан!

Владимир: Он изначально планировался, как международный проект, потому что моя жизнь проходит не только в России. Я довольно часто бываю в Америке. Проводил мастер-классы в Дельской Консерватории.Изначально задумывал так, чтобы оркестр был сначала учрежден в России, в Москве. Все документы официально получены на этот оркестр. И со временем, планировалось чтобы влияние этого оркестра распространялось и на другие страны и на другие континенты, имеется ввиду – обширная концертная деятельность. У меня много друзей, которые мне помогают в Нью-Йорке,в Италии, во Флоренции. И там тоже хочется создавать такие филиалы, это уже дело ближайшего будущего. Если брать Нью-Йоркский проект, то действительно,шестого февраля этого года я туда поехал и записал рекламный ролик с музыкой Самуэля Барбора Адажио, которое мы сейчас и прослушаем.

Анатолий: Услышанная нами музыка – прямое подтверждение сказанных слов о том, что искусство и музыка, в частности, возвышают. И все-таки, вот мы все родом из детства, поэтому интересно, как Ваше детство, Ваше общение с родными и близкими, повлияло на Ваш жизненный путь, который привел к тому, что все Вас знают, как известного дирижера, в том числе и композитора?

Владимир: У меня, можно сказать, поющие родители.Я с детства слышу красивое, хорошее пение, а мой прадед был скрипачём. Видимо,музыкальные гены подтолкнули меня к выбранному пути… Но довольно поздно, потому что в музыкальную школу я поступил в 10 лет, я тогда приехал из Монголии с родителями. До этого я был в посольской школе, в Монголии, солистом в хоре и записывался на радио, как солист. То есть мое музыкальное развитие шло примерно с 7 лет. И постепенно я пришел к мысли,что должен играть на различных инструментах. Были разные пробы, и виолончель, и скрипка, и фортепиано – мой основной инструмент. Потом, чуть позже, когда дело дошло до армии, я уже учился играть на трубе, на альте и на ударной установке.

Анатолий: Михаил Иванович Глинка говорил, что музыка вырастает из народной жизни, а мы, в данном случае композиторы, ее лишь аранжируем, и, если мы посмотрим, раньше музыка в значительной степени действительно вырастала из народа. Но сейчас, последние несколько десятилетий буквально, есть ощущение, что произошел разрыв. Та музыка, которая популярна в современном обществе, создает впечатление, что это уже не народная музыка, что она от народа несколько оторвана. Как Вы считаете, так ли это, и что с этим можно сделать?

Владимир: Относительно того, что музыка бывает, часто оторвана от народа – это правда. Что касается моего детства,слава Богу, в доме всегда звучала музыка народная, и я напитан этими эмоциями с детства. Что касается слов Глинки, я целиком и полностью согласен с этими словами. Человек начинает прорастать из народа, как личность. Он должен себя ассоциировать с народом, неважно при этом, какой музыкальной деятельностью он занимается: классической или эстрадной, если этот разрыв происходит, наверное,это не есть хорошо. Слава Богу, в моей жизни очень тесно прослеживается такая связь.

Анатолий: Я узнал, Владимир Александрович, что Вы человек верующий. Интересно, как Вы пришли к Богу и связано ли это как-то с музыкой?

Владимир: В детстве меня мама водила в церковь. Жили мы тогда в Ташкенте. У меня вообще география детства довольно разнообразная. Я в Узбекистане пожил, и в Монголии и в Сибири, несмотря на то,что родился в Москве. Мама водила в церковь, правда процесс сознательного прихода к церкви был позже, уже после армии. Так вот, после армии я подумал,что жизнь должна обретать какой-то смысл, больше, нежели просто профессиональная деятельность. Даже больше, чем семья. Чуть ли не первый разговор с моей будущей женой, был о венчании, я предложил повенчаться и сказал,что надо развиваться в этом деле, воцерковляться. Разговор успешно закончился, в итоге повенчались.

Анатолий: Господь, наверное, не зря создал каждого человека уникальным, у каждого свой характер, своя душа, также каждый народ, каждая страна и каждая цивилизация. Например, русский человек, русский народ, русская цивилизация! Как Вы считаете, есть ли какие-то у нас особенности, которые отражаются на музыке? То есть, наша музыка абсолютно иная, нежели музыка других народов и цивилизаций. И в чем эта уникальность выражается?

Владимир: Это прекрасный вопрос, спасибо. Не так давно я разговаривал с одной американкой. Она меня спросила: «Володя, почему русская музыка так сильно отличается от нашей, американской?». Я спросил, чем же на ее взгляд она отличается.

Она говорит:«Ну вот, возьмем, например, русские народные песни, такие как «Вниз, по матушке, по Волге» и т.д. На мой взгляд, в вашей мелодии есть молитва. А вот в нашей музыке это меньше прослеживается».

Тогда я ответил: «Если мы берем в пример ту песню, которую ты назвала, то это песня про нелегкий бурлакский быт, люди, сочинившие это, тяжело трудились, и в этом тяжком труде они взывали к Богу. А это определило мелодию».

То есть, можно в прямую сказать, что музыка народная, конечно не вся, речь не идет о том, что вся музыка пропитана таким, потому что есть свадебная музыка, хороводная и т.д. Но мне понравилось, что человек, живущий не в нашей культуре, уловил эту тонкость. Любая музыка формирует душу народа так или иначе, потому что музыка – это сфера души. И когда человек растет, подрастает,он обязательно должен слушать и классику, и фольклорную музыку. То есть, он обязательно должен воспитываться в культуре своего народа. Постепенно это формирует его личность.

Анатолий: Как это выражается в симфонической музыке? Потому что очевидно, что симфоническая музыка тоже имеет много своих особенностей, в зависимости от страны и народа, которые эту музыку порождают. Атак же, соответственно она меняется веками. То есть музыка XIX и XX и XXI веков отличается друг от друга чем-то очень существенным… Как Вы считаете?

Владимир: Вы абсолютно правы. Музыка симфоническая, музыка оперная в особенности, она всегда движется на том фольклоре, страны которой она рождается. Можно взять любую страну: Россия,Германия, Австрия, Нидерланды, Америка. Везде, композиторы пишущие свою музыку,в своем детстве они все любили петь, слушать, танцевать, проникались жизнью своего народа и впитывали в себя эту музыку. Потому, постепенно, это уже рождало более взрослые, так сказать, эмоции, которые уже были претворены средствами симфонической музыки. Про оперу отдельно скажу, потому что оперное пение тесно связано с этой самой составляющей, о которой я сказал. Душевность любого народа, она уходит своими корнями в фольклорную музыку.

Анатолий: А какой репертуар предпочитаете Вы и каких музыкальных традиций придерживаетесь?

Владимир: Я вообще люблю хорошую музыку.Звучит несколько банально, но я сейчас разовью свою мысль. Дело в том, что хорошей музыки очень много, если присмотреться. Правда, плохой музыки тоже немало. И хорошая музыка бывает разной. И симфоническая, и эстрадная, и фольклорная – разная. Собственно говоря, с чего мы начали, что от рая на земле остались музыка и цветы, можно так еще сказать: «Есть музыка, которая в сердце композитора вселяется от Бога, и Он является ее ретранслятором, уже на нас с вами. А есть музыка, которая рождается от каких-то других сил.» Музыка – это такая вещь, я бы сказал, энергия, которая минуя ум, идет от сердца ее пишущего к сердцу слушающего.. без слов! Есть вокальная музыка, но имеется ввиду, что просто на эмоциональном уровне, глубинном уровне, проходят импульсы, токи, как в электрической схеме. Очень важно, если композитор, инструменталист исполняет музыку, которая от Бога, это распространяется на всех остальных людей и они утешаются такой музыкой. Ну а про музыку плохую я даже и говорить не хочу.

Анатолий: О плохой музыке мы говорить не будем. Но, мне кажется, будет интересно, если мы подумаем о том, как решить возникшую проблему. Потому что мы ранее сказали, что есть ощущение, будто прерывается канал передачи глубинных народных чувств, народной жизни и его трансляция в музыку. Сегодня, из-за какой-то степени опошления музыки –происходят противоположные процессы. И трансляция того высокого, Божественного,светлого – она также, на мой взгляд, стала в большой степени ограниченна. Так вот, как можно ситуацию изменить? Как можно посредством музыки, сегодня, в XXI веке сделать так, чтобы музыка вновь стала инструментом пробуждения высоких, светлых и самых лучших чувств в человеке, в особенности, для молодого поколения?

Владимир: Хороший вопрос. Очень своевременный. Один мудрый человек сказал мне: « Мы не будем осуждать чужое, мы будем утверждать свое». Я имею ввиду, вообще плохих вещей, не только музыки, в жизни не мало, нужно просто как-то стараться соблюдать свою душу и следовать в той традиции, в которой ты воспитан, в которой тебя выучили. И, Слава Богу, что в жизни как-то так интересно получилось, что у меня были очень хорошие педагоги на всем моем пути обучения, что в музыкальной школе, что в музыкальном училище при Московской Консерватории, что в самой Консерватории. И я как-то все время стараюсь быть хорошим учеником. То есть быть человеком, который не столько себя оппозиционирует , сколько ныряет в прошлое головой и душой и вынимает на поверхность то, какой опыт мне передали. Я считаю это ценным, важным обстоятельством.

Что касается вопроса, по поводу разрыва, он очевиден, это правда. Это чудовищно, я бы сказал. Дело в том, что через музыку, через пошлую музыку, идет огромное воздействие на целые народы. Задачи и профессиональных музыкантов и власти – как-то с этим сражаться, как-то на это влиять. Это мое мнение. Я знаю, что сейчас мир стремится быть свободным. Мне почему-то вспомнилась такая вещь. Раньше был госзаказ, во время Советского Союза. Мы слушали с экранов телевизора только опробованную музыку, проверенную во всех отношениях. Слова, музыка, аранжировка – все было , с моей точки зрения, высший класс! Я своих детей воспитывал на этой музыке. А потом все как-то стало меняться. Не хочу называть фамилии, но было что-то такое, когда начались эти 90-е годы, о чем действительно очень трудно говорить. Я предпочитаю, чтобы мои дети поменьше слушали такой музыки.

Конечно, совсем трудно абстрагироваться, когда мы живем в таком мире, который все время контактирует, в мире, который все время взаимодействует. Да и потом, дети тоже сами должны разбираться, что хорошо и что плохо. Родитель не может за ребенка сказать: «ты вот это слушай, а это нет». Допустим, если ребенок мне приносит музыку, которая мне не нравится, я, по совету очень мудрого человека, сажусь вместе с ним, и мы слушаем какую-нибудь попсовую (как сейчас говорят) песню, и я начинаю так рассуждать. «Вот это мне нравится в этой музыке, а это нет». То есть для ребенка очень важно найти что-то, что мне все-таки там нравится. Слава Богу, мои дети приносят музыку, в которой можно что-то найти. Потому что было немало потрачено сил и энергии на то, что бы в них было это заложено. Музыкальный вкус у детей присутствует. Они все учились и учатся в музыкальных школах. Мы с супругой стараемся разносторонне развивать своих детей, и спортом тоже занимаются, помимо музыки.

Анатолий: Я в свое время тоже оканчивал музыкальную школу. У меня были представления, что когда-то будет семья, будет дом, будут дети – мы все вместе будем музицировать. Мне интересно, Вы, как профессионал в сфере музыки и отец десятерых детей, как у Вас происходит? Есть ли у Вас семейные концертные вечера? Готовите ли Вы какие-то постановки?

Владимир: Постановки готовили и готовим. У нас дочки обычно занимаются этим вопросом. Сценки какие-то по праздникам, и песни разучиваем. Расскажу веселый момент. Едем на дачу, обязательно поем русские народные песни на 3-4 голоса, очень красиво. А когда, допустим, какой-то праздник, и надо спеть многое лето или что-то, мы делаем это смешанным хором семьи, как правило это хорошо звучит.

Анатолий: Когда отец дирижер, конечно, это прекрасно вдвойне!

Владимир: Да, тут уже невозможно не петь!

Анатолий: Известно, что «мой дом – моя крепость». В Вашей интенсивной творческой деятельности как дирижера, как преподавателя, как человека, который проводит множество мастер классов на разных континентах, как Вам удается совместить интенсивную профессиональную деятельность, с жизнью в семье? Помогает ли вам семья в этом? Поделитесь опытом.

Владимир: Когда я учился на трех факультетах Московской Консерватории, у меня уже было трое детей. Ко мне подходит студент, мой однокурсник, к сожалению, у него не очень хорошо получалось учиться, мягко говоря не все оценки были отличными, он спрашивает меня: «Володь, как так? У меня нет семьи, я трачу много времени, учусь на одном факультете, и у меня постоянно какие-то трудности в учебе. Ты все время что-то делаешь и как ты это все успеваешь?» Ну, практически тот же вопрос. Я ему ответил такими словами, что чем больше трудностей у человека в жизни появляется, потому что то, что мы называем, это в той или иной степени трудности, рождение детей и их воспитание, рождение коллективов – их воспитание, это тоже очень интересный творческий процесс.

Даже, если просто брать студенческую жизнь, она непроста сама по себе, потому что еще пока нет никакой известности, кусок хлеба надо еще заработать, чтобы он был и т.д. То есть, нет некой инерции жизненной, по которой ты знаешь, что завтрашний день более-менее будет у тебя обеспечен в материальном плане. Так вот, я ему говорю: «Трудности закаляют человека, и чем большим, (я ему даже посоветовал), чем большим количеством вещей ты будешь пробовать заниматься, тем больше у тебя будет получаться».

Меня, на самом деле, не просто закаляют трудности, а я без них жить не могу. То есть, настолько я интегрирован в преодолении всякого рода трудностей, и больших и малых, что когда их у меня нет (в отпуске, например), я просто начинаю скучать на третий день. Просто начинаю скучать! Я не знаю, чем заняться… Нет, я знаю чем заняться, у меня в отпуске всегда есть какие-то дела, но как маленький пример из жизни, все время вопрос , который вы задаете, достаточно частый, мне порой приходится на него отвечать, как устраивается, благоустраивается моя семейная жизнь, при такой нагрузке, мастер-классы, концерты..

Мне конечно, очень помогает жена, потому что мой дом – моя крепость, вы правильно сказали. Жене нужно памятник поставить при жизни, за ее такой труд, настоящий, материнский. Я просто знаю, что в доме у меня тыл полностью прикрыт. То есть я, как некий ,так сказать, (с кем можно сравнить) военачальник все время смотрю в даль и думаю как выйти на какие то горизонты, как выйти на какие-то другие интересные вещи в творчестве. Но при этом я четко знаю, что в семье порядок. И конечно же, нахожу время заниматься не только творчеством, но и детьми. Где-то с кем-то поговорить, где-то с кем-то погулять. Недавно летал в Америку, взял с собой дочку, показывал ей Ниагарский Водопад, например. Нужно жить полнокровной жизнью, не просто сухо так, мол отойдите все от меня, я сейчас тут буду творчеством заниматься. Для меня это естественный процесс.

Анатолий: Спасибо, Владимир Александрович! А у нас сегодня в гостях был основатель, главный дирижер и художественный руководитель Столичного симфонического оркестра, преподаватель Московской Консерватории имени Петра Ильича Чайковского, отец десятерых детей и просто очень интересный и глубокий человек. Спасибо вам за это интересное интервью.

Владимир: Спасибо, что пригласили в студию. А вас, дорогие слушатели, я приглашаю на концерт 30 января в Малый зал Консерватории, где будет исполнена музыка великих романтиков «Четвертая трагическая Симфония Шуберта» и Первая Симфония Мендельсона. До скорой встречи на этом концерте. До свидания .

Владимир Горбик – художественный руководитель и главный дирижер Столичного Симфонического Оркестра в гостях у Анатолия Мальцана в программе "Судьба художника. Продолжение..."

Расскажем о творческом пути и интересных жизненных ситуациях дирижера, регента и музыканта Владимира Александровича Горбика. Как удалось достичь таких вершин в профессии и при этом воспитать десятерых детей. Как преодолевает трудности маэстро? И многое другое... Смотрите в нашем интервью...

Анатолий Мальцан: Добрый день, дорогие друзья! В эфире программа «Судьба Художника». С вами Анатолий Мальцан. И в гостях у нас сегодня дирижер, художественный руководитель и основатель Столичного Симфонического Оркестра, отец десятерых детей и преподаватель Московской государственной консерватории имени Петра Ильича Чайковского, Владимир Александрович Горбик. И сегодня мы поговорим о его судьбе и судьбе его творчества.

Владимир Горбик: Добрый День! Здравствуйте!

Анатолий Мальцан: Владимир Александрович, многие мои друзья и знакомые, у кого 5-6 детей, говорят, что после четвертого ребенка, уже в принципе нет никаких сложностей, сколько детей будет. Как Ваша семья, как Вы это чувствуете?

Владимир Горбик: Они правы! Дело в том, что в семье есть саморегулирование. И вообще многие удивляются: «Как, десять детей? Как вы за ними следите?» Очень строгая иерархия у детей. Все друг за другом приглядывают, можно так сказать. Старшие за младшими, у младших возникают какие-то свои маленькие союзы. Просто продолжаю отвечать на вопрос по поводу души народа, фольклора и собственно, всего, что с ними связано. Понимаете, я стараюсь воспитывать своих детей на таких песнях, как «Поклонимся великим тем годам», замечательная песня Александры Пахмутовой. Потому что вот этот патриотический дух, передающийся в этой песне и других, подобных ей, он очень хорошо воспитывает детей сам по себе, без слов. Там есть слова в песне, но посредством музыки это тоже в большей степени происходит. Предлагаю послушать «Поклонимся великих тем годам» Александры Пахмутовой, в исполнении Столичного симфонического оркестра.

Анатолий Мальцан: Это музыка, которая резонирует в самой глубине моего сердца, самой душе. И действительно, опять же, народная музыка, родившаяся и навеянная Великой Отечественной Войной – это один из мощнейших инструментов нашего культурного кода, нашего народа, элементов воспитания. Поэтому, хотелось бы так же вот узнать, интересно, в чьем исполнении прозвучавшая композиция, кто ее исполняет? Владимир Горбик: Замечательный солист, мой однокурсник в прошлом, Михаил Давыдов спел эту песню. А хор, который вы увидели, прекрасный хор, восемьдесят человек и, заметьте, там очень много детей - это Сводный хор Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. На мой взгляд, они неплохо справились со своей задачей. Когда возникает момент, запевает хор «Поклонимся великим тем годам», в это время, если вы обратили внимание, весь зал встал.

Анатолий Мальцан: Это естественно! Странно, если было бы по-другому. Наши предки оставили нам конечно много таких доблестных примеров, великих примеров нашей истории. Владимир Александрович, что бы вы пожелали нашей стране, нашему народу в XXI веке, если бы сейчас вся страна слышала? Владимир Горбик: Я бы пожелал не забывать свою историю. К сожалению, сейчас силы зла пытаются очень сильно навести «тень-на-плетень» и пересмотреть те же итоги Великой Отечественной Войны. Я своих детей воспитываю на этих примерах наших дедов-героев. Мой дед погиб в Великой Отечественной Войне под Ригой. Довольно интересный момент. Мы плыли из Бонна на корабле. Подходит к нам немец. Завязался разговор и он на ломанном русском, мы, тогда еще, на ломанном английском, стали объяснятся. И он так, с чувством сердца говорит, вот у меня погибли родственники под Москвой во Второй Мировой Войне... (Долгая пауза) Я говорю: «Сочувствую, у меня тоже погиб дед». Я просто хочу сказать, что если мы забываем свою историю, то мы не имеем права жить в будущем. И дети наши, тем более, обязаны знать порядок вещей, чтобы просто не повторять ошибки. И конечно же, в этой песне «Поклонимся великим тем годам», это знаете, как в церкви поют «вечная память», поминая души людей, представившихся уже, так и эта песня – это своего рода такая светская вечная память. Именно поэтому народ встал.

Анатолий Мальцан: Есть в этом что-то такое мистическое... Абсолютно искреннее, глубинное и высокое. Вспоминается наш "Бессмертный полк", который своего рода светский крестный ход. Владимир Горбик: Ну а потом, международный характер "Крестного хода". Ведь это происходит в разных странах.

Анатолий Мальцан: Владимир Александрович, вы поездили по всему миру, практически, работаете, как уже сказано, на двух континентах. Интересно, как сегодня Россию воспринимают за рубежом? Как воспринимают наш народ? Может, чего-то от нас хотят? Как вы видите это в своей творческой деятельности?

Владимир Горбик: Я могу сказать так, что простой русский народ и простой американский народ – это два народа, которые в принципе друг друга любят. Простые люди! Вообще нет никаких проблем. 6-го февраля у меня был такой своеобразный опыт, я должен был в кратчайшие сроки, с музыкантами репетировать в университете Адельфи, в штате Нью-Йорк, программу, которая потом вошла в видео клип. Я уже говорил, Сэмуэль Барбар «Адажио». И мне нужно было им какое-то слово сказать в начале. Я им сказал: «Дорогие друзья, вам большой привет из Москвы от всех наших русских сердец!». И вы себе не представляете, какое оживление сразу возникло. В принципе, молодые люди, склонные к либерализму (в данном случае, использую слово, как не очень позитивное), а тут, вдруг, эти люди воспряли. Я предложил им сотворить что-то интересное, а музыка Сэмуэля Барбара в прямом смысле, мне напоминает молитву средствам инструментов струнного оркестра. Немного-немало, обращение к Богу. Опять же, к вопросу о музыке, откуда она и какие силы Света напитывают сердца композиторов, пишущих такую музыку. Ребята в кратчайшие сроки, я даже боюсь их назвать, всего 2(!) часа репетировали и одновременно записывались - это нереальные сроки для людей, которые до этого не видели друг друга в пространстве. Получился очень интересный ролик на мой взгляд. Простые американцы думают о нас очень хорошо и с надеждой смотрят на улучшение наших отношений.

Анатолий Мальцан: Дай Бог, чтобы, в том числе, посредством музыки. Потому что музыка может объединять. Мы могли пробуждать в сердцах в первую очередь своего народа те светлые чувства, которые ведут в итоге к Богу. В данном случае, я думаю, что даже в Соединенных Штатах Америки и в любых других странах, мы найдем немало людей, которым созвучно наше отношение к традиционным ценностям, традиционной семье, справедливому мировому порядку, поэтому музыка - это может один из тех элементов, который способен пробудить высшую гармонию и справедливость в людях.

Владимир Горбик: Если можно так выразиться, я в этом даже вижу свою какую-то миссию, потому что напитанный соками традиций Московской Консерватории, я стараюсь тот свет, тот внутренний свет, который мне был передан моими учителями, передать на другой континент. Этим занимаюсь не только я. Есть целый ряд дирижеров, которые дирижируют и здесь и там, и гораздо больше меня. Но просто я именно в этом вижу развитие Столичного симфонического оркестра и исполнительную деятельность, именно в передаче нашего опыта. Кстати, еще интересный момент, когда мы записывали в Америке Самуэля Барбара Адажио, я привез партитуры, в которых уже были выставлены штрихи русскими музыкантами, тоже очень такой тонкий момент. Не для кого не секрет, американцы они такие люди, самодостаточные. Вообще с трудом воспринимают, если им говорят что-то сделать. Как-то так оно сложилось. И тут, вдруг приезжает русский дирижёр и говорит... Забыл упомянуть важный момент, Нью-Йоркский состав Столичного симфонического оркестра, который был организован в феврале 2018 года, он собран из американских музыкантов, потому что в наше время не так легко перевозить коллектив через океан и обратно. Я пошел по вот этому пути. Но этот путь на самом деле чем-то интересен для меня, потому что идет разговор с представителями того народа. И, я говорил, русские штрихи – это особенности игры на струнных инструментах. Я говорю: «Пожалуйста, я с уважением отношусь к вашей исполнительской деятельности. Мне нужно, чтобы была применена российская школа штрихов для струнных инструментов на вашей территории». Они не спорили со мной. Они сосредоточились и сделали ноль-в-ноль, что я их попросил. Это к вопросу о том, насколько они умеют быть внимательными к просьбам русского человека, несмотря на такие вот наши не очень хорошие сейчас взаимоотношения между странами. Анатолий Мальцан: А какой самый сложный момент в дирижерской деятельности, который Вам пришлось испытать, преодолеть?

Владимир Горбик: Да, сложных моментов, их было не мало. Расскажу об одном из них, он тоже связан с моей работой в Америке. Работаю с коллективом, русский человек он же как, если ему что-то нравится или не нравится, он не скрывает, и прямо рекой из него льется информация. А на западе, там люди с осторожностью к такой свободе выражения относятся. Я вот эту самую осторожность как бы преодолел. Но сейчас уже скажу, что преодолел как бы больше в негативном каком-то плане, потому что дальше я хочу Вам рассказать о том, что люди, с которыми я работал, они на меня рассердились и обиделись. Как так? Прилетел из России и вдруг ведет себя, ну, не знаю, не злой конечно, но что-то вроде того. Сердитый, требовательный и так далее. Работа, кстати, которая была выполнена, она была выполнена исключительно хорошо. Все музыкальные критики отметили, но люди огорчились, так вот мне пришлось потом нелегко. Этот один из сложнейших моментов в моей дирижерской деятельности возник совершенно непредсказуемо.

Анатолий Мальцан: Но как известно, профессия дирижера она достаточно авторитарна?

Владимир Горбик: Все верно, но к сожалению, там авторитаризм, к сожалению или к счастью, он не очень воспринимается. И мне пришлось в следующей моей поездке людям рассказывать и объяснять, что на самом деле все нормально, мы как дружили так и дружим. Там просто в среде этого коллектива были в том числе и мои друзья, которые так же на меня рассердились и даже где-то обиделись. Но прошло время, несколько лет на переваривание всей этой ситуации. Я для себя сделал очень серьёзные выводы, что как-то знаете, "в чужой монастырь со своим уставом не ходят". Я для себя сделал выводы какие? Что, конечно, же с людьми, живущими и работающими там, нужно какой-то язык выбирать, не совсем тот, которым я общаюсь здесь, в России. Не то что, там знаете, лицемерить, нет, конечно. Но как-то по-другому. И это, между прочим, воспитывает душу. Вы знаете, мне уже даже люди здесь, в России, стали говорить: «Надо же, ты поменялся». Так что вот эта трудность, она рождает потом какие-то моменты положительные. Преодолев какую-то трудность, ты выходишь на иное качество развития души и личности, хочется на это надеяться. Анатолий Мальцан: Но это же, в каком-то смысле сравнение, смирение, потому что ты учишься смотреть глазами на других людей, может быть другой культуры, на ситуацию не так, как ты привык это видеть ежедневно.

Владимир Горбик: Смирение и скромность это основа счастливой жизни. Если человек не проявляет смирение в работе, в жизни, в семье, он просто несчастный человек.

Анатолий Мальцан: А какая главная цель в Вашей жизни?

Владимир Горбик: Главная цель моей жизни – это воспитать детей, творчески продолжать развиваться, и конечно же спасти свою душу. Я бы последнее поставил на первое место.

Анатолий Мальцан: А если применить цель к более профессиональной сфере деятельности, все ли вершины Вы достигли, или может быть есть еще какие-то вершины, которые Вы видите перед собой, но на которые еще только предстоит взойти?

Владимир Горбик: Вы были в горах, и, наверняка, неоднократно. И я тоже был. В горах ведь как, взошел на одну вершину, смотришь дальше на следующую еще дальше, и чем дальше, тем получается, мы видим более и более красивые виды. Так же и в жизни профессиональной. Взошел на небольшую вершину, огляделся, посмотрел – ага, мне надо дальше идти, не стоять на месте. Да, временами ты спускаешься в долину, то есть, вроде как ниже уровня той вершины, где уже был, потом ты поднимаешься на совсем другой уровень, с другим осмыслением недавно прожитой в этот промежуток времени жизни, и выходишь с какими-то большими и интересными моментами. Лично я так представляю себе профессиональный рост. Анатолий Мальцан: Очень хорошая метафора! Ну, и как пел Владимир Семенович Высоцкий: «Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал». А есть ли у вас любимый концертный зал, в котором Вы работали, может быть сейчас работаете?

Владимир Горбик: Я, конечно же, из залов, в которых работал неоднократно, могу отметить Большой зал Московской Консерватории, и другие залы Московской Консерватории, потому что они уникальны, каждый сам по себе. Большой зал уникален своей акустикой и тем, что он может принять много людей. Малый зал консерватории совершенно уникален, на мой взгляд, акустикой для звучания инструментов и хора. Приходилось выступать там и с хором.

Сейчас мы готовимся с оркестром к концерту 30 января в Малом хале Московской конснрватории. Рахманиновский зал просто потрясающий, как известно, он был в дореволюционной России для Синодального хора и люди, репетирующие в этом зале, они пели на богослужениях, на которых присутствовали царь и его семья. Все было очень серьезно поставлено. До сих пор сохранилась эта акустика. В Москве за последние почти три десятилетия появились и другие концертные площадки. Залов с хорошей акустикой теперь гораздо больше, чем раньше, но вот эти три я бы выделил особенно. Анатолий Мальцан: Известно так же, что Вы дважды были руководителем хора, во время инаугурации Президента России, насколько я знаю в 2004 и 2008 годах. Было ли это особое для Вас служение. Вообще, что Вы в этот момент испытывали?

Владимир Горбик: Вы знаете, я какие-то такие чувства испытывал, без всякого лишнего пафоса и преувеличения скажу, которые, как мне кажется, были близки к чему-то эпохальному, потому что первая инаугурация из двух названных была Президента Владимира Владимировича Путина, в 2004 году, и власти проверили весь список людей, кто должен был участвовать, 16 человек – хор. Проверили, что бы они могли пройти на такое торжественное мероприятие, служба безопасности Президента, видимо. И мы в итоге оказались там. Просто даже лицезрение Президента России вблизи вызывало самые трепетные, самые глубинные чувства, что перед нами руководитель нашего народа и так далее. Был Молебен в конце инаугурации и мы, уже увидели, что президент произнес речь, в которой определённые торжественные слова о служении нашей стране в качестве Президента России, после этого он идёт в храм, молится Богу, чтобы его президенсткое правление пошло на пользу нашему народу, а мы в лучах, так сказать этого тепла поём и это было здорово, конечно! Вторая инагурация, которая была в 2008 , на которую я был приглашен с хором и управлял им, это также был Мужской хор Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, тоже прошла прекрасно и те же чувства я испытывал.

Анатолий Мальцан: Владимир Александрович, а какие ваши любимые композиторы всех времен и народов – русские, российские, зарубежные. Кого бы вы назвали?

Владимир Горбик: Я очень люблю Чайковского, Рахманинова. Из западных композиторов я люблю Баха, Бетховена. Ну практически, всю Венскую школу - это Гайдн, Моцарт, Бетховен. Мне нравятся композиторы XX века, нравятся романтики. Большой спектр. И в творчестве Столичного симфонического оркестра я стараюсь придерживаться вот этой стези, переданной мне моим учителем профессором Московской консерватории Игорем Дроновым. Например, композиция, которую мы послушаем сейчас – это Dies irae из Реквиема Моцарта – она, как нельзя лучше, показывает и отношение к классике, мое отношение, и то вообще на каком уровне мы этим занимаемся, и к чему ведём слушателей.

Прослушивание хора.

Владимир Горбик: А вас, дорогие слушатели, я приглашаю на концерт 30 января в Малый зал Московской консерватории, где будет исполнена музыка великих романтиков - 4-я "Трагическая" Симфония Шуберта и 1-я Симфония Мендельсона. До скорой встречи на этом концерте!

Анатолий Мальцан: До свидания!

Симфоническая музыка Шуберта и Мендельсона

Художественный руководитель и дирижёр — Владимир Горбик

30 января 2019 года в Малом зале Московской консерватории состоится концерт Столичного симфонического оркестра под управлением Владимира Горбика. Прозвучат Четвёртая («Трагическая») симфония Франца Шуберта и Первая симфония Феликса Мендельсона. Эта музыка, полная возвышенной лирики и драматизма, нечасто исполняется в России

Обе симфонии принадлежат молодым гениям: 19 лет было Шуберту на момент создания Четвёртой симфонии; Мендельсон сочиняет Первую симфонию в 15 лет. Эти партитуры можно охарактеризовать словами Пушкина: «Какая глубина! Какая смелость и какая стройность!». Симфонии отличает классическая, почти моцартовская чистота, наполненная свежестью романтического чувства

Более 30 лет прошло с момента создания до первой публикации «Трагической» симфонии Шуберта. Она не была исполнена при жизни автора, который прожил всего 31 год. Недолгой оказалась и жизнь Феликса Мендельсона, чей талант раскрылся так рано и предстал настолько зрелым уже в Первой симфонии. Музыка этих композиторов сочетает очарование юности, зрелость чувства и удивительную раннюю мудрость. Столичный симфонический оркестр – молодой многообещающий коллектив. Он был основан в марте 2017 года и сразу же привлек внимание прессы – как российской, так и зарубежной

«В своей деятельности оркестр предпочитает проверенную временем музыку и традиционный исполнительский подход, в котором должны быть растворены высокие духовные задачи. Такой — внешне «неактуальный» — подход имеет особую энергию обращения к духовному наследию прошлого» (Т. Мусаев, «Музыкальный клондайк»)

Владимир Горбик – основатель, художественный руководитель и главный дирижер Столичного симфонического оркестра в Москве и его филиала в Нью-Йорке, член Международного союза музыкальных деятелей. Окончил факультет симфонического и хорового дирижирования Московской консерватории в 2000 году по классу профессора Игоря Дронова. Владимир Горбик работает с разными симфоническими оркестрами как приглашенный дирижер и проводит мастер-классы в России, в США, в Австралии и в Центральной Азии

«...человек редкой преданности искусству, полностью погруженный в скрупулезную, вдохновенную работу над качеством исполнения и добивающийся хороших результатов» (И. Гульзарова, «Новости Узбекистана»). Концерт этого молодого, но уже ярко заявившего о себе коллектива под руководством опытного дирижёра обещает стать заметным событием культурной жизни Москвы. Это неповторимая возможность насладиться прекрасными образцами романтического симфонизма, столь редко звучащими в России

Подробности на сайте: http://www.csorchestra.ru